На Ближнем Востоке и в восточной части Средиземного моря складывается новая политическая конфигурация. Этот процесс начался не сегодня, но постепенно приобретает внутреннюю динамику, что видно по усиливающейся дипломатической активности.
Отмеченный процесс является многокомпонентным и непосредственно связан с ситуацией в регионе Персидского залива. Тем не менее, остановимся на позиции такого существенного регионального игрока как Турция.
В последнее время Анкара существенно изменила свое отношение к такому государству как Египет. Это совпало с хорошо видимым изменением на американском треке и очевидным обострением в отношениях с Россией.
Прошли времена, когда турецко-американские отношения балансировали если не на грани разрыва, то опускались до полного замораживания. Противоречий у Анкары с Вашингтоном хватало. Напомним о разногласиях по поводу приобретения российских комплексов ПВО С-400 и других достаточно острых противостояний по Сирии.
С Россией тоже не все просто. В этом же ряду стоит позиция Турции во время последнего вооруженного столкновения Азербайджана и Армении и освобождения оккупированной азербайджанской территории. Москва без всякого удовольствия смотрела, как Турция увеличивает свое присутствие на Южном Кавказе и фактически сделала невозможным прямое военное вмешательство на стороне Армении.
Параллельно шел процесс, пусть и относительно медленный, улучшения отношений между Анкарой и Вашингтоном. И это не осталось незамеченным и лежит в общем тренде.
Ничего удивительного в этом нет. В силу объективных обстоятельств вокруг Турции начала складываться петля государств, с которыми у нее сложные отношения и достаточное количество проблем и противоречий. В том числе и территориального характера.
Сложности в это добавляет и то, что за региональными игроками стоят достаточно мощные третьи страны, с которыми Турции воевать в прямом и переносном смысле нет никакого смысла.
Греция и Турция предприняли новую попытку найти компромисс по спорным вопросам вокруг нефтегазовых месторождений в Средиземном море. Однако это не означает их отказ от претензий друг к другу. Анкара возражает против планов Израиля, Греции и ЕС проложить кабель для передачи электроэнергии по дну Средиземного моря.
Встреча носит неофициальный характер. С турецкой стороны делегацию возглавляет заместитель министра иностранных дел Седат Онал, с греческой — посол в отставке Павлос Апостолидис.
Стороны обсуждают возможное сближение позиций по разграничению исключительной экономической зоны и континентального шельфа в Восточном Средиземноморье, которые после обнаружения там нефтегазовых месторождений стали предметом территориальных споров между Турцией и Кипром, Турцией и Грецией, Израилем и Ливаном.
Важность консультаций в Афинах состоит и в том, что проходят они накануне саммита Евросоюза, где должен быть поднят вопрос об отношениях между ЕС и Турцией. На саммите в декабре европейские лидеры договорились расширить список действующих индивидуальных санкций в отношении Анкары за незаконное бурение и геологоразведочные работы в Восточном Средиземноморье. Решение саммита эксперты называли промежуточным. Греция требовала более жестких мер, Анкара же не прекращает надеяться на восстановление полноценного диалога с ЕС.
С конца прошлого года Турция предприняла несколько попыток наладить отношения с Евросоюзом. Эрдоган недавно поговорил по телефону с президентом Франции Эмманюэлем Макроном, которого он в прошлом году «призывал лечить психику». Как сказал министр иностранных дел Жан-Ив Ле Дриан, «Больше нет оскорблений, и язык стал более обнадеживающим». Он также назвал положительными признаками удаление турецких исследовательских судов из кипрских вод и стремление Анкары к диалогу с Афинами. При этом дипломат отметил, что подвижки в отношениях Франции и Турции пока «непрочные», так как «список разногласий очень длинный».
Одновременно из Анкары исходят позитивные сигналы в адрес Египта и Израиля. Здесь ситуация более сложная. И Каир, и Иерусалим пока не проявляют большого желания идти навстречу, хотя урегулирование давних проблем было бы крайне желательным. Позитивно, что из обеих столиц не ответили категорическим отказом, что позволяет надеяться в обозримом будущем на положительные сдвиги.
Если в отношении своих соседей по восточной части Средиземного моря Турция проявляет достаточную гибкость, еще недавно даже невиданную, то в Сирии из Анкары исходит все увеличивающаяся твердость.
В Москве очевидно раздражены и встревожены переброской частей турецкой армии в район населенного пункта Айн-Иса провинции Ракка. Там же ведутся фортификационные работы на опорных пунктах.
В Сирии у России с Турцией все углубляющиеся проблемы. Как сказал пресс-секретарь президента России Владимира Путина Дмитрий Песков, «Ситуация в тех районах, где осуществляется взаимодействие (военных двух стран — авт.), остается весьма непростой. Там продолжают оставаться террористические элементы, что мешает нормализации, тем не менее, взаимодействие продолжается».
Глобальной проблемой остается принципиально разные подходы Анкары и Москвы в отношении президента Асада. В Кремле считают его легитимным, в Турции категорически не приемлют. Как добавил Песков, «Мы прикладываем изрядные усилия для придания импульса работе по Конституции и в целом по продвижению сирийского урегулирования по политическому треку».
Сложности добавляются из-за ужесточения позиции Израиля. Хотя Иерусалим пытается не обострять отношения с Москвой, но сирийские проблемы не дают этого сделать. Россия приняла делегацию ливанской «Хезболлы» накануне визита в российскую столицу министра иностранных дел Израиля Габи Ашкенази. В совпадения в дипломатии верить не приходится. По всему видно, что в Москве попытались создать своеобразный фон переговорам с израильским министром.
Однако в Иерусалиме тоже многое понимают. Южные провинции Сирии израильская армия подвергла интенсивному ракетному обстрелу. Хотя официальная сирийская пресса и писала, что несколько ракет были перехвачены, факт в том, что в своем большинстве они достигли цели и, судя по всему, нанесли значительный ущерб.
Отвечая на вопрос о готовности Израиля соблюдать запрет российских властей на подобные обстрелы, Ашкенази твердо заявил, что «Израиль сохраняет за собой право на самооборону. Мы не позволим иранцам использовать Сирию против нас».
На самом деле, израильские удары по иранским и правительственным войскам в Сирии в значительной мере помогают и Турции. Ослабление их военного потенциала позволяет турецким войскам на севере Сирии сосредоточиться на решении своих задач. Ведь противоречий у Анкары с Тегераном не меньше, чем с Москвой.
Турецкая внешняя политика совершила поворот в оверштаг и теперь начинает поиск если не союзников, то партнеров в лице тех стран, с которыми до недавнего времени были очень напряженные отношения. По мере того, как ухудшаются отношения России и США, Турции нет никакого резона продолжать заигрывать с Москвой в силу очевидной бесперспективности.
По всему внешняя политика Анкары изменится в сторону улучшения отношений с соседями и Западом. С Россией и Ираном проблемы будут нарастать.
