Несмотря на то, что проблема кредитования экономики по линии банков остается на актуальной повестке последних лет, институт внутреннего кредита продолжает слабеть.
Тенденция уменьшения объемов кредитования повторилась и в этом году. По данным Центрального банка, суммарный кредитный портфель отечественных финансовых организаций по состоянию на конец января текущего года составил 14 млрд. 213 млн. 800 тыс. манатов, сократившись к отчетному времени минувшего года еще на 902 млн. 600 тыс. манатов, или 5,9%. Кредитование банками бизнеса сократилось на 748 млн. манатов (8,1%), составив 8 млрд. 456 млн. 700 тыс. манат, а потребительское кредитование уменьшилось на 414 млн. 400 тыс. манатов, или 10%, составив 3 млрд. 702 млн. 600 тыс. манат.
При этом банки увеличили ипотечное кредитование на 259 млн. 800 тыс. манат или 14,4%, которое составило 2 млрд. 54 млн. 500 тыс. манатов. А поскольку ипотечные кредиты выдаются в последнее время только по линии Азербайджанского ипотечного и кредитно-гарантийного фонда, рост в этом сегменте не имеет прямого отношения к банковской сфере. О причинах ниспадающей тенденции и прочих проблемах финансирования экономики корреспондент # узнало у экс-министра финансов, доктора экономических наук, профессора Салеха Мамедова.
— Падение объемов кредитования национальной экономики можно назвать тенденцией, которая наблюдается в нашей стране, начиная с событий 2014 года. Все мы помним кризис, последовавший вслед за захватом Крыма Россией и падением нефтяных цен. С тех пор прошли годы, но экономика нашей страны еще не вышла из состояния финансового голода. Конечно же, такая ситуация чрезвычайно вредна. Объясню почему. Банковскую сферу неспроста принято образно отождествлять с сердечно-сосудистой системой экономики. Любое ее заболевание подвергает опасности весь организм. Но именно банковская система остается наиболее слабым звеном экономики Азербайджана, что неоднократно подчеркивал Президент Азербайджана Ильхам Алиев.
Нужно уяснить главное — чтобы выйти из предыдущего кризиса, нам следовало увеличить финансирование экономики, наращивать кредитование ее реального сектора, эмиссию, капиталовложения. Расширенная финансовая политика все эти годы была нужна экономике как воздух. Об этом немало говорилось, однако на практике денежные вливания резко сократили. Для сравнения, кризис 2008 года был даже более жестким, но тогда национальное правительство выбрало именно курс на активное финансирование, рост кредитования, финансовую поддержку частного сектора и это помогло стране достойно выйти из сложившейся тогда ситуации. Если сравнивать со странами постсоветского пространства, Азербайджан справился с финансовым кризисом 2008 года на самом высоком уровне и без серьезных последствий.
Иначе обстояли последствия валютно-финансового кризиса 2014 – 2015 гг. Резко сократился объем кредитования, двукратно уменьшилась денежная база, обнаружился серьезный спад в экономике. Приток финансов резко сократился по всем направлениям, и эта тенденция продолжается по сей день. Мы еще не вышли по объемам кредитования на уровень 2013 года. Словом, статистика минувшего года не явила ничего нового – финансирование экономики, кредитные вливания продолжают уменьшаться. На волне минувшего кризиса резко сократились инвестиции в основной капитал, производство. Процесс этот продолжается, ежегодно фиксируется спад. Примечательно, что за все эти годы не было ни одного месяца, который отметился бы ростом по основным капиталовложениям, в том числе за счет кредитования.
А ведь во всем мире экономика на 70% финансируется за счет кредитов. Если не будет кредитов, никто не сможет на свои средства развивать средний и крупный бизнес. Нигде и никогда не было динамичного роста экономики без эффективного кредитования.
— А в чем причина закрепившейся рецессивной тенденции? Уже несколько лет в стране обсуждают необходимость развития института внутреннего кредита, снижения ставок коммерческих банков, признавая, что корень всех зол – недофинансирование экономики. А воз, получается, и ныне там? Почему уменьшается кредитование?
— Начнем с того, что банки наши примитивны, оказывают 5 – 6 услуг, тогда как в мировой практике их сотня. Словом, представляют собой подобие советских расчетно-кассовых центров. Банковская система как таковая в стране отсутствует. К вопросу о том, почему сокращается кредитование? Начнем с того, что наша страна располагает серьезными золотовалютными резервами и соответственно огромными потенциальными кредитными ресурсами. А имея такие резервы, кредитование должно быть развито на очень высоком уровне. Но ставки по кредитам банков почему-то высокие… Спрашивается, почему? Все мы знаем, что цены на рынке формируют спрос и предложение. И вот если товара больше, цены падают, а меньше – напротив, цены растут. То же самое со стоимостью денег. Мизерное предложение приводит к подорожанию кредитов.
В результате ставки банков под 23 – 25% зашкаливают за уровень рентабельности бизнеса. А ведь средняя рентабельность производств в мире 10 – 15%. Если же прибыль на таком, примерно уровне, а финансирование выдается по 20-процентной ставке, то какой вообще смысл работать, производить? Так стоит ли удивляться отсутствию нормально развитого производства? Представьте себе, что по численности работников производственного сектора страна не дотягивает до уровня начала 20 века. Ведь еще в 1913 году в Азербайджане было 240 тыс. промышленных рабочих мест, а сейчас 197 тыс., и то основная часть в нефтедобыче. У нас не производится научная продукция. В советское время мы ежегодно получали 1,5 тыс. патентов, сейчас же не больше 100 – 115, и это максимум. Спрос на кредиты большой, ресурсы потенциальные большие, к тому же высшее политическое руководство страны много работает в этом направлении. Если мобилизовать потенциальные кредитные ресурсы, мы выйдем на уровень 150 млрд. суммарного кредитного портфеля, который в настоящее время не превышает 14,3 млрд. манатов, или 10% всего потенциала.
Причина высоких процентных ставок кроется в том, что мы не можем мобилизовать эти ресурсы, направить их в экономику. В настоящее время ликвидные резервы нашей страны кстати, сформированные непосредственно главой государства, даже превышают ВВП. Такого изобилия нет ни в одной стране мира. В этом плане мы можем сравниться разве что с Норвегией. Однако имея ВВП на уровне 80 млрд., банковские активы в 27 млрд. манатов – это очень низкий показатель. Как в таком случае распределяются ресурсы? Этот вопрос нужно исследовать, направить ресурсы на развитие бизнеса и рост кредитования. Тогда и деньги для экономики будут дешевле. Сейчас 14 млрд. манатов кредитного портфеля выдано в среднем под 18 – 20%., а если довести этот показатель (предложение, — Ред) до 150 млрд. манатов, представьте себе, как упадут проценты! Если поднять предложение на такой уровень, стоимость кредитов просто обрушится. Именно такой подход – залог развития любой страны. А эффективность работы банковской сферы определяется как раз-таки уровнем обеспеченности финансирования экономики. Дешевые деньги гарантируют ее успешное развитие.
А вот высокие проценты снижают доступность кредитов. Такое означает, что банки не могут мобилизовать финансовые возможности и направить эти средства на развитие экономики. Как результат – тромбоз сосудов кровеносной системы экономики, а с этим, как известно, шутки плохи.
— Но если ресурс имеется, почему же его не задействуют?
— Здесь все упирается в организационные моменты. Необходимо мобилизовать банковскую систему, пригласить в страну крупнейшие банки мира. С ними придет и опыт создания современной банковской системы, понимание — как она работает. В довесок этому, мировые финансовые организации – это огромные активы, исчисляющиеся в триллионах долларов. В бытность своей работы в правительстве я начал с того, что пригласил в Азербайджан топ 100 банков мира. Результаты не заставили себя ждать. В страну пришел крупный банк HSBC c 2,5 триллионами активов. Он был намерен вложить в азербайджанскую экономику minimum 1% своих активов, а это 25 млрд. долларов. Очень серьезная сумма. Для сравнения, в текущем году суммарный кредитный актив наших банков не превысил 9 млрд. долларов. Т.е. приход этого банка в Азербайджан обещал хорошие перспективы для экономики – это и возможности финансирования, и привлечение вкладов. Поскольку сейчас люди не знают, куда вложить свои деньги – девальвация и проблемы в банковской сфере понизили уровень доверия к отечественным финансовым организациям. Но здесь этот банк надолго не задержался.
Крупные иностранные банки могли бы обеспечить мобилизацию вкладов. И вот тогда деньги не лежали бы мертвым грузом, но послужили росту активности населения, бизнеса, развитию экономики. В международной практике вклады составляют минимум половину ВВП, в нашей же стране сей показатель не превышает 10%. С этой точки зрения, нужно привлекать крупные банки, в довесок этому я предлагаю начать серьезную банковскую реформу, использовать преимущества собственной оффшорной банковской системы, которую можно и нужно создавать в Азербайджане. Поскольку сегодня наличие корпоративного оффшорного банковского счета в политически нейтральной и экономически стабильной и успешной оффшорной юрисдикции с низкой налоговой ставкой (скорее всего без налога) – залог успешного развития бизнеса. Это также условие роста доходов страны – не от величины налогов, но растущей экономической, финансовой активности бизнеса.
Для наглядности, такой подход позволил Сингапуру стать международным финансовым центром — третьим по величине в Азии после Японии и Гонконга. На сегодняшний день в Сингапуре действуют порядка 117 иностранных банков и 6 местных банков. Все они имеют филиалы в оффшорной зоне, и страна зарабатывает не с больших налогов, а огромной финансовой активности. Наконец, ВВП всего мира составляет 85 триллионов долларов, где на долю оборота оффшорных зон приходится около 40 триллиона долларов. Почему наш бизнес держит свои финансовые ресурсы в Сингапуре, китайских и английских оффшорных зонах, предприниматели едут в Англию, чтобы осуществлять операции через оффшорные зоны? Не лучше ли создавать условия в самой стране и получать от этого немалые дивиденды? А ведь это, ко всему прочему, непременное условие эффективной банковской реформы.
— Не приведет ли такая политика к закредитованности национальной экономики крупным иностранным капиталом?
— У нас боятся привлекать внешние ресурсы. Но это чисто советская установка. Мол, никакие кредиты нам не нужны, а с ними и зависимость от внешнего мира — чем меньше иностранных ресурсов и долгов, тем, якобы, лучше. Однако в мире иная тенденция. Развитые страны максимально мобилизуют иностранные ресурсы, да так, что внешний долг даже превышает ВВП. И примеров тому достаточно. Внешний долг США достиг 28 триллионов долларов, а ВВП — 21 триллионов долларов. Самая маленькая страна Европы — Люксембург имеет 65 млрд. ВВП и 3,5 триллионов долларов внешнего долга, и это условие ее экономического роста. Внешний долг Англии в три раза превосходит ВВП. В Сингапуре ВВП 350 млрд. долларов, а внешний долг страны — 1,5 триллиона долларов. Экономика этой страны развивается высокими темпами.
В отсталых же странах, таких как Конго, Гаити и пр. зарубежные финансовые ресурсы не мобилизуются, соответственно не развивается экономика, и это цена их невысокого внешнего государственного долга. Адекватные размеры внешнего долга означают, что в экономику вкладываются деньги. Вот если бы Азербайджан имел 45 млрд. ВВП и такой же уровень внешнего долга, это означало бы нормальный приток финансовых ресурсов, которые нужны как воздух для развития экономики. Но у нас почему-то гордятся низким уровнем внешнего долга. В начале обретения независимости, когда в стране еще не было солидных золотовалютных резервов, Азербайджан привлекал внешнее финансирование, началось оживление в экономике. Этот процесс развивался у нас подобно России. Когда резервы РФ увеличились, прекратился приток иностранных кредитов, правительство решило понизить уровень «зависимости» от иностранных финансовых ресурсов, соответственно, остановился экономический рост. Экономика этой страны переживает сегодня существенные сложности. Азербайджан идет по этому пути. Правительство снижает уровень внешнего долга, но ведь чем больше ресурсов мобилизуется за рубежом банками и бизнесом, тем лучше для страны, поскольку это стимулирует развитие экономики.
